"Бегущие по пескам" фильм о салюки.
http://my.mail.ru/inbox/angel-lynx/vide … deo/1.html

A to piti da piti. Ambulli i snova piti-).

сам же основательно и познавательно ответил на свой вопрос. а где охотников больше где традиции данной охоты глубже там и данных собак больше.

К вопросу о «тазы»

Недавнее обсуждение этой темы на нашем форуме, равно как и полученная просьба высказать свое мнение по этому поводу, подвигли меня набросать эту заметку. Вообще говоря, вопрос «тазы» никак не относится к сфере моих интересов; но общее представление о нем, сформированное ранее, во время активного любопытства, есть, и я им с удовольствием поделюсь.

Сразу хочется сделать оговорку – постановка вопроса о тазы, принятая в нашей стране, «немного» некорректна. Происходит это от того, что советская кинология, вообще запомнившаяся миру экстравагантными проявлениями, «вдруг» открыла пару новых пород, существовавших, правда, уже довольно много веков. Открыватели проделали много действительно полезной работы: нашли и описали большое количество собак, установили как собаки используются, выяснили характерные для пород признаки, и к концу советского периода торжественно признали 2 новые породы – тазы и тайгана.

Параллельно, кстати, мы подарили миру и «аборигенного афгана», но у этого явления совсем другая история.
При всех заслугах тех самых «открывателей», они, все же, забыли сделать одну очень важную вещь – поинтересоваться чужим опытом. Из этих двух пород действительно новой, то есть неизвестной ранее, был только тайган.

Эти удивительные собаки представляют бесспорный интерес, и без всяких натяжек являются независимой породой борзой, пока не признанной, но имеющий хорошие шансы в будущем. Тайган уникален и ни на кого не похож. А вот с тазы ситуация иная.

О существовании собак, которые назывались в СССР (а теперь называются в России) «тазы» во всем остальном мире знали, как знали и слово «тазы», с той лишь разницей, что произносили его правильнее – тази (в фарси, то есть «персидском» языке, откуда происходит это слово, по-моему, просто нет звука «ы»). Более того, их не только знали, но и признавали породой. Породой салюки.

Восточные борзые в наилучшей степени подтверждают древнюю поговорку «Восток – дело тонкое». На западе их знают больше полутора сотен лет, но все еще не могут до конца разобраться в этом явлении. По многим причинам.

Когда в середине 19 века первые представители борзых собак из Азии попали в Европу, они вызвали живейший интерес – правда сначала как дикие животные; первая пара обитала в Лондонском зоопарке. Следующие 100 европейцы описывали и систематизировали это явление.

Поскольку основными систематизаторами были британцы, вполне естественно, что в своих исследованиях они обрабатывали доступный им материал, собранный в местах традиционного присутствия Империи. Полученные ими результаты широко известны: они разделили восточных борзых на салюки, слюги, азаваков и афганов. Основу «деления» составили 3 основных признака – географический, исторический и экстерьерный. Эта градация наилучшим образом объясняла все известные на тот момент факты, и была принята как «официальная» британским Кеннел Клубом, а впоследствии и ФЦИ.

Благодаря тому материалу, который был накоплен, мы представляем себе, как появилась «восточная борзая» – по всей видимости несколько диких собакоподобных видов диких животных (ныне вымерших) в течении нескольких тысячелетий адаптировались к совместной охоте с человеком настолько, что образовали некий новый вид, "пра-собаку", ведущую образ жизни «домашнего» животного. Вероятно, что уже 10000 лет назад все это пестрое поголовье «пра-собак», состоящее из смешавшихся потомков разных видов, пришло к некоторому «общему знаменателю», усредненной «собаке», причем борзой собаки. Разумеется, точно установить момент, с которого общий знаменатель стал настолько общим, что появилась «порода» невозможно, так же как, например, нельзя установить время появления «человека».

Что бы не вдаваться в тонкости, отметим лишь, что по принятой ныне точке зрения 3500 лет назад в Персии существовали собаки, достаточно похожие друг на друга для того, что бы уже считаться породой. Эта порода является прямым предком всех известных ныне восточных борзых, а, возможно, и вообще всех борзых, кроме, разве что, ирландского волкодава и дирхаунда. В любом случае, именно с этого момента можно начинать говорить о появлении «тази», так как вероятнее всего тогда «порода» называлась именно так. Название «салюки», признанное сейчас как официальное название этой породы и ее «самых прямых» потомков, могло появиться не ранее 7 века нашей эры (почему это так, будет объяснено ниже).

Так вот, считается, что эти «тази» дошли до нас в более или менее неизменном состоянии как салюки, а все прочие восточные борзые являются потомками «тази», то есть салюки, видоизменившимися в процессе расселения из первоначального региона в соответствии с необходимостью адаптироваться к новым условиям. Процесс происходил как посредством отбора (естественного и искусственного), так и посредством метизации с местными собакоподобными, населявшими новые для популяции регионы. Сам по себе механизм расселения был связан сначала с «переселением народов», а потом – с активной экспансией Арабского Халифата.

Все вышеперечисленное хорошо известно, а историческая часть вообще не вызывает вопросов. Вопросы вызывает другое – деление потомков одной и той же «породы» на породы в их нынешнем значении. Если все те восточные борзые, которые не являются ни слюги, ни азаваком, ни афганом, являются салюками, то почему они настолько отличаются друг от друга, хотя бы и по внешнему виду? Если есть собаки, которые ни являются ни салюками, ни представителями других пород, то кто они?

Эта неясность является прямым следствием той самой изначальной неполноты исследований, связанной с отсутствием как серьезной базы (все же исследования истории собак в основном велись группами энтузиастов, а не серьезными университетами), так и возможности доступа энтузиастов в некоторые районы, например в тот же Советский Казахстан.

Все, что европейцы узнали о восточных борзых в конце 19 – начале 20 века, «добыто» только двумя путями – либо исследованием поголовья в местах естественного обитания, либо общением со знатоками этих собак «там» и поиском письменных источников. Причем вполне естественно, что второй путь всегда использовался более активно – если чего-то не знаешь, проще найти того, кто знает, чем искать истину самостоятельно. Именно из-за этого подхода и происходят основные трудности в том, что касается классификации восточных борзых.

Территории обитания этих собак огромна. Помимо них самих, там обитают и их вечные спутники – люди; причем эти собачьи спутники отличаются друг от друга намного сильнее, чем сами собаки. Количество различных культур, в которых восточные борзые занимают свое место, не поддается даже приблизительному учету – европеоиды, монголоиды и негроиды; мусульмане, буддисты, христиане и язычники; полудикие кочевники и строители величайших памятников цивилизации – все они жили бок о бок с собаками в течении веков. Разумеется, что и «место», которое занимали собаки в каждой из этих культур, было различно.

Первая трудность, с которой столкнулись европейские исследователи, когда попытались разобраться с этим явлением, была чисто филологической. Каждая новая экспедиция обнаруживала, что одни и те же собаки в разных местах называется совершенно по-разному. Вероятно, самым древним словом, обозначающим борзую собаку, было слово «тази», происходящее из фарси и восходящее еще ко временам Древней Персии, то есть к империи Ахеменидов. До сих пор это слово используется во многих местах (в первую очередь в Иране), причем далеко не всегда для обозначения только собак – так же называют и лошадей. Другим, не менее популярным названием, было арабское слово «салюки», происходящее, вероятно, от названия средневекового города Салюк. Так же широко использовалось слово слюги (слуги, слугги – мне не известно ни происхождение, ни правильная транскрипция этого слова). Последний термин особенно прижился в Северной Африке. Помимо трех этих, самых известных названий, попадались десятки других.

Это не было бы проблемой, если бы не одно «но». С самого начала никто не заметил того факта, что разница в названиях является только языковой проблемой, не имеющей отношения к отличиям самих собак друг от друга. Более того, отличия и сходства этих собак интересовали европейцев намного больше, чем их исконных владельцев. Для большинства «местных» жителей собаки имели (и имеют по сей день) только одну ценность – практическую. С точки зрения людей, для которых борзая – способ добывать еду, совершенно неинтересно, как она выглядят. Им интересно только то, насколько хорошо она это делает.

Такой подход для западной кинологии был, разумеется, неприемлем. Для нас собаки давно стали хобби, и практическое их использование к тому моменту было на западе просто способом развлечься, причем отнюдь не главным способом. «Утонченных» европейцев в большей степени занимали развлечения с изучением родословных, выделения породных признаков и, разумеется, сравнения животных друг с другом, причем в основном с точки зрения экстерьера и происхождения. Столь вопиющая разница в ценностях привела к большой путанице – решив сначала, что разные слова обозначают разных животных, европейцы довольно долго потом пытались разбираться в том, что отличает «тази» от «слюги». В некотором смысле, разбираются до сих пор.

Вторая трудность заключалась в том, что энтузиастов было мало, а путешествие на другой континент представляло в начале 20 века намного больше проблем, чем сейчас. Это привело к другой печальной тенденции – увидев за время поездки (сколь бы долгой она ни была) лишь некоторую часть общей ситуации – пусть даже довольно большую часть –путешественники делали конечные выводы. Основываясь на том, что они видели лично и на том, что им рассказывали «местные», исследователи зачастую приходили к ошибочным выводам просто потому, что делали слишком общие выводы из частного случая. При этом сравнить результаты, полученные одними исследователями, с результатами, полученными другими было сложно – ни о какой масштабности исследований, естественно, речи не шло. Примерно на эти грабли и наступили изобретатели «казахской борзой тазы», правда существенно позже.

Третья трудность состояла в том, что количество доступного материала (исторического, а не биологического) очень сильно различалось в зависимости от культурного уровня и общего уклада жизни в конкретных местах. Конечно, у кочевников Сахары, зачастую не имеющих представления о письменности, и жителей Багдада, с его библиотеками и культурой, были очень разные представления о жизни вообще и собаках в частности.

Принимая во внимание все эти факты, легко понять, почему именно салюки являются породой с самым большим допуском «возможных вариантов», и почему до сих пор многие спорят с правомерностью принятого деления восточных борзых по породам.

Придя в какой-то момент к выводу о том, что все, что можно было узнать о восточных борзых, уже известно, и выделив несколько узких типов (афган, азавак, слюги), наиболее сильно отличавшихся от «средневзвешенной» восточной борзой, вопрос закрыли, обозначив всех остальных борзых наиболее часто встречавшимся в арабском мире словом салюки – просто потому, что никакого способа разделить остальных собак друг от друга по устойчивым типам не существовало, ибо переход от одного типа к другому был выражен слишком плавно и слабо. Так и получилось, что салюки могут быть как вытянутого, так и квадратного формата, любого окраса, с любой длиной шерсти.

Дальнейшие рассуждения о том, правомерно ли принятое ныне деление, носят характер частной точки зрения.

Так что же такое «тазы»? То, что салюкоподобные борзые, обитающие в «нашей» Средней Азии, Турции и Курдистане довольно сильно отличаются по своим внешним данным от салюки, обитающих в Саудовской Аравии, обусловлено двумя причинами – естественной (география, ландшафт, климат и тд.) и искусственной, то есть наличием искусственного отбора и разумного разведения, применявшегося в цивилизованной части Арабского мира довольно давно, и категорически не знакомого, например, казахам, которые до 40 годов были неграмотными кочевниками. Регион, жестоко, но метко прозванный «чуркестаном», действительно не был оплотом цивилизации (это не наезд на казахов, туркменов, киргизов или кого-либо; то, что представители этих национальностей нередко обладают выдающимися способностями, такой же факт, как и то, что в 1940 году 60 процентов населения Казахстана были неграмотными кочевниками, не только не умевшими читать и писать, но и не имевшими письменности как таковой).

Хотим мы того или нет, вклад Исламской культуры в развитие породы салюки огромен, хотя его и трудно оценить достоверно. Критерии отбора собак у «элиты» арабского мира существенно отличались от критериев отбора, принятых на Западе, но осмысленный отбор все же велся на протяжении веков, что не могло не повлиять на все поголовье. Утрируя, можно сказать что салюки Саудовской Аравии, Ирака, Ирана, Иордании – это «культурные» салюки.

В противовес им борзые собаки, жившие в Средней Азии и Курдистане – это «естественные» собаки, подвергнувшиеся влиянию цивилизации в значительно меньшей степени, если вообще ощутившие его. Исходя из этой точки зрения их можно попытаться разделить, выделив последних в «примитивный» тип, то есть сохранившихся в относительно неизменном виде предков тех собак, которых мы теперь называем салюки. Если, фантазируя, представить тази признанной и независимой породой, то она должна занять свое место в 5 группе ФЦИ (шпицы и примитивные типы), наряду с самой, вероятно, легендарной породой – фараоновой собакой.

Аргументов против такого разделения пока больше, чем аргументов за него. Например, даже в тех регионах Востока, где правомерно говорить о расцвете цивилизации и культуры, салюки чаще встречаются у кочевников, чем в крупных городах, традиционно являющихся культурными оазисами. Другое дело, что кочевые племена, до сих пор существующие в «центре» арабского мира, находятся в намного более тесном контакте с «культурным наследием», например потому, что уже много веков активно занимаются торговлей, что подразумевает общение с городами и, как результат, письменность и цивилизацию. В этом их коренное отличие от кочевников-пастухов, намного более распространенных в Средней Азии.

Главное, однако, заключается в другом – для того, что бы разделить тази и салюки, требуется критерий, причем критерий четкий и неоспоримый, позволяющий отличать одно от другого без колебаний.
Внешний вид собак такого критерия не дает – все отличия слишком дискуссионные; фактически, даже на Западе, и даже на шоу рингах можно встретить салюки, имеющих подтвержденное многоколенной родословной происхождение, по внешнему виду с трудом отличимых от «тазы», обитающих в Казахстане или Москве.  Попытки ввести критерий географический тоже спорны. Выделить границу, с одной стороны которой обитают салюки, а с другой – тази, вообще невозможно; все попытки такого рода надуманны и оспоримы.

Пожалуй, единственное, что могло бы поставить точку в этом «споре», вялотекущем и малопродуктивном, это генетический анализ различных собак, обитающих в тех или иных местах земного шара. Пока попытки провести эту работу очень малочисленны, что и неудивительно, так как работы непочатой край, а она дорогостояща и бесполезна с коммерческой точки зрения. Конечно, энтузиасты все равно находятся – во всяком случае, мне когда то попался забавный отчет о различиях в ДНК салюки, слюги и афгана. Работа, проведенная еще в начале 90-х, подтвердила, что отличия салюки от слюги существуют объективно; более того, генетически к салюки намного ближе афган, а не слюги. Остается надеяться, что когда-то руки исследователей дойдут и до тази.

А до тех пор я бы рекомендовал всем, кто считает, что пород восточных борзых должно быть больше, чем их есть сейчас, сконцентрировать свое внимание на Тайгане. Тем паче, что в данном случае критерии отличия налицо...

Если вы испытываете серьезный интерес к вопросу о тази, то лучшее, что вы можете сделать, это подписаться на забавную интернет конференцию tazi-list. Большинство знатоков этой проблемы, существующих в мире, так или иначе общаются там. Правда, это очень сложно сделать – помимо того, что переписка, естественно, ведется на английском языке, стать подписчиком можно только по рекомендации, и кандидатура каждого нового члена обсуждается всеми участниками.

Хотя мы сами не даем рекомендаций такого рода, если вы уверены, что хотите подписаться на эту конференцию, вы можете написать письмо на английском языке с развернутым изложением того, почему именно вы хотите это сделать и что вы сами можете сообщить об этой породе, нам. Мы переправим его модератору конференции, и он будет принимать все дальнейшие решения. Пожалуйста, поймите, что мы сами не имеем ни желания, ни возможности влиять на эти решения.

P.S. Еще до публикации этой статьи мне напомнили, что помимо «культурной» теории, объясняющей отличия «тазы» от салюки, есть и другие взгляды. Например, веский аргумент «против» заключается в том, что методы скотоводства и сопутствующие ему проблемы в разных регионах Земли различны.

Для собаководства важно, есть ли необходимость у кочевников иметь «скотогонных» собак, когда пастушество ведется долгими перегонами с одного пастбища на другое, или такая необходимость отсутствует, а скотоводство ведется банальным следованием за стадом в поисках пищи в не очень конкретном направлении, когда стадо вообще не может разбежаться, потому что бежать некуда, а все силы уходят на «сбор» корма в равномерно скудном на растительность пространстве.

Важно также, есть ли надобность в особых собаках, защищающих стадо от крупного хищника или такого хищника отвадит и салюки. Волк, например, водится почти везде, однако в Счастливой Аравии не было надобности в овчаркоподобных собаках, потому что волк там размером с суку салюки – длина самца (без хвоста) около 80см, вес – 18-20 кг. Такие подвиды серого волка, самого распространенного врага скотоводов, обитают на Ближнем Востоке и в Аравии, но не в Средней Азии и Казахстане, где другая ситуация с тем же хищником – волк-самец достигает 115 см и весит около 35 кг – борзой среднего размера справиться с таким сложно, поэтому в этих местах наряду с борзыми для охоты жизненно необходима собака-волкодав для охраны стада.

Именно в силу этих причин в Аравии вообще нет никаких собак, кроме салюки – за ненадобностью. А вот у скотоводов-кочевников в Казахстане молосы и борзые существуют бок о бок, и здесь возможен ключ к пониманию проблемы задворняженности Средне-Азиатской овчарки (тоже, кстати, сенсация отечественной кинологии) и сомнительных по происхождению тазы. Если добавить к этому азиатскую традицию обжулить бледнолицего и утаить лучшее, продавая всякую дрянь заезжему собаководу, то можно легко представить, сколь часто за чистокровных «тазы» принимают выборзков из среднеазиатов и непомерно для борзой костистых собак, лишенных даже примитивной элегантности.

Занятно, что претензии к метизации борзых возникают особенно часто именно в отношении казахского поголовья, наиболее отличающегося от своих Аравийских сородичей экстерьерно. Это вносит дополнительную путаницу в вопрос о тази, и снова остается только жалеть о том, что методы генетического анализа пока не нашли широкого применения...

Я благодарю Машу Семенову за помощь в работе над этим материалом.
http://www.saluki.ru/salukiworld/tazi_history.htm

Вот почему у борзых таз такой костлявенький, а они такие сильные и быстрые.

Бедуины до сих пор охотятся, как и их предки - с салюки

Статья Паулы Хейккинен-Лехконен в журнале "Друг" (журнал для любителей собак) № 9, 2001г. Перевод с английского Ольги Мищихи. Фото автора.

Микаэла и Фарха

Салюки - одна из самых старых пород собак. Народы Ближнего Востока считали собак нечистыми и презренными животными, однако к салюки всегда относились иначе. Эта собака высоко ценилась в течение нескольких тысячелетий и продолжает цениться до сих пор. Мир меняется, меняется и быт бедуинов, стало меньше благородных охотников песчаных пустынь, которые зачастую бедствуют и подвергаются дискриминации. Во многих местах охота запрещена законом. Но, тем не менее салюки остаются дорогими. Бедуин может не иметь работы и земли, но считает делом чести, чтобы у него была самая быстрая собака.

В течение тысячелетий салюки не менялись. Разделение борзых Северной Африки, а также Ближнего и Среднего Востока на три породы (салюки, слюги и азавак) в определенной степени искусственно и проведено на западный манер. Внешний вид борзой мало значит для бедуина или совсем не принимается во внимание: от собаки требуется скорость, крепкое сложение и выносливость.

Одни предпочитают рослых борзых с крепким сложением, другие - более мелких и легких. Кто-то считает, что собаки с коротким корпусом работают лучше, а кто-то больше ценит борзых с более длинным туловищем и хорошо выраженными углами сочленений. Одни борзые имеют гладкий шерстный покров, другие - с удлиненным украшающим волосом. Тип шерстного покрова, цвет глаз и ширина черепа в глазах охотника не имеют никакого значения.


Султан со своими собаками

Борзые разных районов почти не отличаются друг от друга, совершенно очевидно, что все они относятся к одному типу собак. Слова "салюки" и "слюги" в сущности означают одно и то же, только на разных диалектах: арабский алфавит не соответствует латинскому, некоторые авторы предпочитают писать не saluki, a saluq.

К судьбе салюки причастна политика

Президент Клуба борзых Израиля, эксперт по всем породам собак, доктор Зафра Сирик начала изучать сапюки бедуинов Израиля. Несмотря на то, что порода в мире довольно широко распространилась, ее генофонд узок, что неизбежно создает некоторые проблемы. Зафра начала помогать бедуинам, занимающимся разведением этих собак, и добилась того, чтобы их незарегистрированные собаки были записаны в клубе. Она считает, что эти собаки могут быть использованы для расширения генофонда породы, что способствовало бы успешному разведению во всем мире.

Современное положение израильских бедуинов подобно тому, которое занимают многие коренные народы, такие, как американские индейцы, эскимосы или саамы. Владение землей и постоянное жилище не согласуется с кочевым образом жизни. Бедуины жили на этой земле в течение столетий, а то и тысячелетий. Они считают землю своей собственностью, что не подкреплено никакими официальными документами. Когда был утвержден статус Израиля, население страны выросло, были построены новые города и поселки. Бедуинам пришлось отступить. Совсем несложно вытеснить людей, не имеющих земли в собственности и крыши над головой, тем более что не в обычае у бедуинов строить баррикады для борьбы за свои права.

Нелегкая задача - ассимилировать различные культуры и религии в Израиле. Зафра считает, что ситуация с бедуинами относится к острейшим политическим проблемам на Востоке и может через какое-то время стать взрывоопасной. Поселения бедуинов обычно расположены в пригородах. Поскольку обычный для этих людей образ жизни ушел в прошлое, многие из них не смогли приспособиться к современному состоянию и не знают, как им поступить. Не обремененные постоянной работой, они свободно распоряжаются своим временем, занимаясь, например, браконьерством. Охота с борзыми и гончими в Израиле запрещена. Зафра склоняется к мнению, что это скорее политический, чем природоохранный акт, который непосредственно касается бедуинов. Свою работу Зафра начала в самое последнее время.


Молодые салюки Султана

Телевидение и другие средства массовой информации донесли пороки Запада и до бедуинов. Всегда кажется, что где-то трава зеленее, и бедуины решили скрещивать своих салюки с грейхаундами и уипетами, чтобы их собаки обладали большей скоростью. Но в условиях пустынь такие помеси не могут работать так же хорошо, как местные борзые: они уступают чистопородным салюки в выносливости. Охотники же перестали проводить целые дни верхом на лошади под палящим солнцем. Они уезжают далеко на машинах туда, где никто не увидит, что они выпускают своих собак на зайца или газель. Героем становится тот, чья собака самая быстрая. Породная чистота не имеет для охотников значения, потому что они не состоят в клубе собаководства.

Доверие устанавливается долго

Один из заводчиков салюки бедуин Султан Абу Рекиек живет в Тель-Шеве. Зафра считает, что это один из самых ответственных собаководов, который понимает, что сохранение салюки в чистоте и правильное содержание собак имеет большое значение. У Султана в настоящее время шесть салюки и один помет щенков. По местным меркам его собаки содержатся очень хорошо, но наших инспекторов по здоровью и консультантов из Клуба собаководства такие условия могут повергнуть в ужас. Однако и многие люди здесь живут далеко не в роскоши.


Понтиак - 12-летний известный производитель в питомнике Султана
(Надпись на иврите. Прим. Crazy Zoologist).

Во дворе устроен крошечный загон, в котором содержатся щенки и молодые собаки, а вдоль прохода сооружена временная будка для матери щенков. За загоном на короткой цепи привязан 12-летний дед щенков Понтиак, борзая синайского типа. Его жилище - часть старой машины. Все молодые собаки -его потомки. Султан с гордостью рассказал нам, что Понтиак настолько известен среди охотников, что до сих пор к нему приводят на вязку сук, несмотря на его преклонный возраст.

Бедуин живет в своем доме как кочевник: двери открыты, внутри никакой обстановки - на полу только тюфяки и подушки в качестве сидений. Есть и телевизор. У Султана больше десяти детей. Старшая дочь очень хорошо учится в школе, чем все гордятся. Зафра была удивлена, что нас пригласили в дом, где жена хозяина подала нам фрукты, чай и кофе. Однако, согласно традиции, жена не принимала участия в беседе и скрылась, отказавшись сфотографироваться.

Зафра объяснила мне, что она приходила к Султану посмотреть собак много раз, но ее никогда не приглашали в дом. Видимо, для того чтобы завоевать доверие, требуется время. Зафра взяла пару щенков у Султана и продала их затем любителям салюки, а сейчас она принесла ему деньги и фото собак. Султану было очень трудно понять, как же это живет финский эксперт, когда увидел фотографии, где собаки стояли на снегу. Он никогда не видел снега и так точно и не смог представить, где на самом деле находится Финляндия. Труды Зафры не пропали даром - Султан постепенно понял, что обладает чем-то особенным. Он показал нам, как собаки запрыгивают в пикап по команде, когда он едет с ними на охоту.


Зафра Сирик рядом с салюки, готовыми к поездке на охоту

"Мы можем охотиться всю ночь. Если собаки не разорвут газель, то мы можем использовать мясо и есть его. Если же животное сильно покусано, то мы отдаем мясо собакам. Иногда борзые ловят газель, не убивая ее. Тогда мы отпускаем животное", - объяснил Султан. Охотой занимаются, главным образом, из спортивного интереса и для того, чтобы почувствовать себя настоящим мужчиной, посоревноваться, чья собака быстрее. Ружья не используют. Султан долго рассказывал нам о том, как его собаки охотились, и о том, как часто они побеждали среди других собак. Он мечтает о том времени, когда охоту сделают легальной. Полиция застрелила много собак, с которыми бедуины охотились незаконно.

Зафра сделала собакам Султана прививки, передала ему медикаменты и научила, как кормить их кормами промышленного производства. Следует добавить, что собаки там едят то же, что и люди. Салюки здоровы и в хорошей форме. С посторонними они держатся отчужденно, что типично для породы. Собаки нас не приветствовали, но и не боялись. Их не пускают в дом, Султан не прикасается к ним. Он просит детей отнести собакам воду и корм. Когда мы решили осмотреть суку, Зафре было разрешено выпустить ее из конуры.

Центр салюки под тентом

Другой заводчик салюки Юма эль Абид живет в Раате. Это очень самобытный человек, соблюдающий традиции. Он не хочет жить в доме, а раскинул свой шатер за городом. Вокруг жилища припарковано несколько машин, на которых друзья Юма приехали к нему в гости. В честь посетителей хозяин дома надел национальную одежду. Он темнокожий, а это значит, что он принадлежит к самой низшей касте среди бедуинов, потому что темнокожих считают потомками рабов. Однако благодаря своим борзым он стал уважаемым экспертом.


Юма с друзьями в своей палатке

Под пологом шатра состоялась настоящая конференция, посвященная салюки. Юма пригласил друзей, чтобы показать своих собак Зафре, а одну из сук привезли к его лучшему кобелю на вязку. Владелец суки родился в Америке, он разводит арабских лошадей - приобрел суку салюки в Египте вместе с лошадью. Зафра и ее друзья - представители из Клуба борзых, они приехали в качестве советников по разведению и инструкторов по вязке.

Сидениями или лежанками вокруг низкого стола послужили тюфяки, на столе были фрукты, кофе и газированная вода. Бедуины-мусульмане не употребляют алкоголь. Один мужчина курил кальян. Все говорили о борзых. Когда Юма рассказывает о своих собаках, он называет их то "салюки", то "слюги", подразумевая, что это одно и то же. Он не делает различий между ними.

Некоторые мужчины попросили Зафру привезти им щенка грейхаунда, однако она, разумеется, отказалась, пытаясь объяснить, насколько чистопородная салюки лучше для условий пустынь, в которых веками формировались неприхотливость и выносливость этих собак. Беговой грейхаунд силен и быстр на короткой дистанции, он не приспособлен к тому, чтобы часами скакать на жаре. Некоторые уже проверили это на своем опыте, пытаясь применить скрещивание. Среди щенков, игравших вокруг шатра, некоторые явно принадлежали к помесям с грейхаундом.

Борзым разрешено входить внутрь жилища Юма. Старый кобель-производитель был привязан внутри шатра, остальные собаки размещались на короткой привязи под пестрыми навесами, защищавшими их от солнца. Старый кобель сломал заднюю конечность, но он вполне поправился и выглядел хорошо. Его, как и многих присутствовавших там других борзых, можно было вполне представить на любой выставке в Европе. Юма изолирует сук во время течки, поэтому у него не бывает внеплановых пометов или щенков от неизвестного производителя. Собравшиеся осмотрели всех собак и сравнили их между собой. Точки зрения на лучший и наиболее приемлемый тип борзых почти не расходились, как это и бывает среди заводчиков-собаководов в целом. Юма рассказал нам о той же поездке на охоту, о которой нам ранее поведал Султан. Но в версии Юма победила именно его собака!

Зафра, как обычно, привезла вакцины и противоблошиные ошейники для собак Юма, но она надеется, что в будущем бедуины сами начнут заботиться о своих собаках. Они понимают, что сильная, здоровая и сытая собака бегает лучше. Также она планирует показать бедуинам выставку собак. Поскольку они хорошо разбираются в охоте, то, возможно, им понравятся выставки, а если они поймут, насколько ценный племенной материал представляют собой их собаки, в которых заинтересованы любители восточных борзых во всем мире, то, может, они поставят новые цели в разведении.


Юма с одной из своих собак

Салюки не считается израильской породой, однако Израиль, видимо, является единственной страной, где существует специальный клуб, занимающийся этими борзыми. Салюки существовали на земле этого государства задолго до его образования. В старинных книгах салюки называли персидской борзой, но Персии уже давно не существует. С точки зрения израильтян это аборигенная порода, поэтому было бы разумно со стороны организованного собаководства регистрировать местных собак и признавать выданные на них документы. Эта оригинальная популяция аналогична таким местным финским собакам, как лаппхунд и оленегонная лайка.

Изменение традиционного образа жизни на Ближнем и Среднем Востоке всего лишь дело времени. Это значит также, что собаки, которых тысячами лет применяли для охоты, утратят свое значение. Сейчас еще не поздно предпринять что-то для сохранения этих собак, пока полицейские пули не уничтожили их во время браконьерской охоты, кроссы с западными породами борзых не вытеснили чистопородных салюки, а болезни, политические распри и войны не уничтожили уникальную популяцию.

Пустынные салюки в Финляндии

Финские собаководы отличаются предприимчивостью и беспристрастностью. Финны приняли немало краеугольных решений по поводу многих пород. Революционная идея скрещивания пинчера со шнауцером была осуществлена именно здесь. Тибетские мастифы, привезенные из Гималаев, были показаны на выставке и их успешно разводят. Собак северных пород из естественных популяций давно принято регистрировать. Поэтому неудивительно, что аборигенные пустынные салюки были привезены в Финляндию из Израиля. Сука Фарха аль Файфа живет в Хаухо у Микаэлы Лехтонен, а кобель Зафран Асли - у Сейи Котти-Ранталы в Кирёскоски.

Этой зимой благодаря Зафре Сирик было привезено несколько щенков. "Я мечтала об этом много лет, -рассказывает Микаэла Лехтонен. -Еще ребенком я читала о салюки арабов, и уже тогда я решила, что когда-нибудь обязательно заведу себе такую собаку." У Микаэлы две "обыкновенные" салюки, две таксы, а у ее сестры -терьеры Джека Рассела. Как поклонник салюки, Микаэла, конечно же, собирает всю литературу о породе. В американской книге (автор Гейл Гудмен) приведены истории о людях, которые жили на Ближнем и Среднем Востоке и привезли оттуда аборигенных салюки бедуинов. Гудмен сама бывала в Израиле.

"Так я узнала, что в принципе, оттуда можно привезти салюки. Я связалась с Гейл Гудман и через нее наладила полезные контакты. Цепочка привела меня к Зафре Сирик, и она мне помогла в приобретении собаки, - рассказывает Микаэла, - так у меня появилась Фарха".

Идея заключалась в том, чтобы получить новую кровь: салюки - очень старая порода и ее разводили в чистоте в течение долгого времени. Хотя эта порода считается здоровой, но все же собаководам приходится сталкиваться с одними и теми же проблемами. Микаэла много общается с любителями салюки через Интернет. Отношение поклонников породы и кинологических организаций к пустынным салюки неодинаково.

В США, например, существует определенный антагонизм по отношению к пустынным собакам неизвестного происхождения, их нельзя регистрировать. В Финляндии процедура регистрации прошла проще, потому что у прибывших собак была двухколенная родословная израильского клуба. "С регистрацией не возникло сложностей, собак сразу внесли в наш специальный регистр, - сказала Микаэла. - В Финляндии у собаководов нет предубеждений. Кеннел-клуб и клуб по породе находят общий язык".


Фарха и "нормальная" салюки

Микаэла очень довольна Фархой, красота этой собаки превзошла все ожидания. Было логично предположить, что борзые, выращенные в суровых условиях, должны быть здоровыми и выносливыми и, если они способны долго бежать по пустыне, их сложение должно быть крепким. В то же время Микаэла понимала, что поначалу могут возникнуть сложности в связи с переменой природной зоны: из знойной пустыни собаки попали в финскую зиму. Она думала, что перелет и совершенно другой стиль жизни будет шоком для щенков, они могут стать пугливыми или же потребуется много времени для их адаптации. Но иммигранты высоко держали головы, были спокойны, хорошо адаптировались, проявили дружелюбие. Как только их вытащили из ящиков в аэропорту, они тут же съели предложенный корм, не проявив никакого беспокойства. Новое меню не вызвало никаких сложностей.

Другие заводчики салюки испытывают смешанные чувства по поводу проекта Микаэлы и Сейи. Одни встретили это восторженно, а другие, понимая, что пустынные салюки обладают сильным охотничьим инстинктом, беспокоились, как они отнесутся к другим собакам. Но страх был напрасным. Салюки очень любят играть с таксами и терьерами в большом огороженном дворе Микаэлы. Микаэла считает, что охотничий инстинкт для салюки типичен и составляет часть характера породы.

"Некоторые люди у нас считают, что охотничий инстинкт делает породу "трудной", но большинство особенностей салюки, которые делают эту породу интересной и привлекательной, связаны именно с этим инстинктом. Заводчикам не следует избавляться от него", -подчеркнула Микаэла.

Фарха проявляет большой интерес к кротам, которых откапывают ее друзья таксы. Обычно салюки, после того как поймают добычу, отбегают вместе с ней, а Фарха приносит ее прямо Микаэле. Фархе не приходилось встречать более крупную дичь, но Микаэла слышала, что с салюки за неимением газелей охотились даже на лосей.


Микаэла с Фархой и "нормальной" салюки

Некоторые считают, что привозить собак неизвестных линий - очень большой риск. Но Микаэла считает, что поступила правильно, и пока все идет хорошо. Нельзя чего-то достичь не рискнув. Собаки привезены от разных заводчиков и получены от разных родителей. В дальнейшем планируется приобрести собак из других районов с иным происхождением. Микаэла собирается использовать Фарху в разведении и надеется, что потомки этой собаки станут ценным вкладом в расширение генофонда породы. Она мечтает также когда-нибудь поехать на Средний Восток и самой встретиться с заводчиками.

©  http://borzoi.org.ua/index.php?itemid=406

Кот :

СУПЕР.
http://youtu.be/3U0H4_YK9K8

красота какая...собака в начале клипа на мою хортую сильно похожа

Кот :

jh76 :

Кот :

СУПЕР.
http://youtu.be/3U0H4_YK9K8

красота какая...собака в начале клипа на мою хортую сильно похожа

Я в итоге уиппета купил. Не жалею.

-)поздравляю!

владимир56 :

Борзые это супер, одного из щенков от своих собак договариваюсь обменять на русскую псовую

прикольная порода,и запаха не имеет...то бишь псиной не воняет

Кот :

А борзые вообще имеют запах псины? Уиппет тоже не имеет. Арабские борзые тоже.

ну вот у хортой моей,немного совсем есть,а у знакомой РПБ,вообще без запаха

Тайган:

Victor :

головой на таксу похож )

ага,тоже подметил сходство..)))

Редкая передача Дроздова о бакхмулях:
https://youtu.be/glFEbU5QCN4