вот интересную статейку нашел

Собаки на военной службе
в Русской императорской и Красной армиях
СОБАКИ В РУССКОЙ ИМПЕРАТОРСКОЙ АРМИИ

В ходе 1-й Мировой войны все воюющие стороны широко применяли собак в качестве четвероногих санитаров, сторожей и связистов. Причины тому были просты: после первых месяцев боевых действий с их маневренными операциями, линии фронта замерли, прикрывшись минными полями и ощетинившись проволочными заграждениями. В этой ситуации разведывательные рейды противника стали ощутимой опасностью. В германской и австро-венгерской армиях для борьбы с этими вылазками начали использовать сторожевых собак: овчарок и ротвейлеров, которые услышав или почуяв людей, приближавшихся к линиям окопов предупреждали об опасности своих проводников, которые и поднимали тревогу. Союзники России по Антанте использовали собак не только для сторожевых целей, но и как связных. Англичане, например, ввели в строй и эрдельтерьеров, и колли, и бассетхаундов.

В русской армии первый опыт использования собак приходится на Юго-Западный фронт, командование которого решило организовать подобную службу в полках передовой линии. Организатором «Школы военных сторожевых и санитарных собак», образованной в апреле 1915 г. во Львове, стал статский советник Лебедев, занимавшийся до этого 6 лет дрессировкой полицейских собак. Однако, начавшееся в мае германо-австрийское наступление заставило эвакуировать школу из Львова в Киев. В Киеве произошла смена руководства школы: 14 августа 1915 г. на должность заведующего был назначен штабс-ротмистр князь Щербатов, который был не только страстным охотником, но и боевым офицером: до этого он почти непрерывно находился на передовой. 9 сентября штат школы был утвержден, тогда же появилось и первое наставление по использованию собак, в котором говорилось: «При надлежащем отношении и хорошем обучении собака может стать незаменимым помощником в секрете на передовой линии, для обнаружения неприятельских разведывательных и подрывных партий, для передачи донесений в случаях порыва телефонной связи под сильным вражеским огнем и для поиска и вытаскивания с поля боя раненых воинов». В штате числились 8 инструкторов и 109 нижних чинов, из которых 50-70 человек обучались обращению с собаками. Численность курсантов зависела от количества имеющихся животных. Как правило, в школу зачислялись грамотные нижние чины из охотничьих команд пехотных и кавалерийских полков, а инструкторами были бывшие унтер-офицеры полиции, эвакуированные из оккупированных губерний, работавшие с собаками. Помимо полицейских собак в школу поступили четвероногие питомцы, которых добровольно передавали хозяева. В сентябре 1916 г. в школе числились 97 собак, из них 37 среднеевропейских овчарок, 21 бельгийская овчарка, 19 эрдельтерьеров, 12 доберманов, 3 гончие и 5 трофейных немецких и австрийских собак, которых обучали поиску своих бывших хозяев. Для этого командование школы неоднократно требовало выделения комплектов трофейного обмундирования.

Уже 23 сентября первые 12 четвероногих выпускников вместе с вожатыми отбыли в 12-й гусарский Ахтырский полк, Кабардинский конный полк, 136-й Таганрогский и 145-й Новочеркасский пехотные полки. С этого момента деятельность школы приобрела более регулярный характер.

Очередные выпуски собак и их вожатых состоялись в январе и марте 1916 г. Их было немного, за период с осени 1915 г. по начало весны 1916 г. всего 86 собак с вожатыми и проводниками были переданы в войска, распределяясь по 35 единиц на полк. Тем не менее, командование фронта и заведующий школой к этому моменту уже активно занимались сбором сведений о боевой службе собак. В основном они были положительными. Так командир 3-го Лейб-гвардии стрелкового полка генерал-майор Усов 17 января 1916 г. сообщал: «Ввиду несомненной пользы, приносимой собаками при несении службы связи, прошу не отказать в присылке во вверенный мне полк шести собак. За истекший период собаки для доставления донесений применялись неоднократно и всегда с успехом и пользой. Ныне же количество собак уменьшилось вследствие потери в боях».

Командир 71-го Белевского пехотного полка полковник Галкин давал следующий отзыв: «Искренне благодарю за присланную собаку «Вольф». Служит и работает прекрасно. Если возможно, хотел бы получить еще одну, поскольку одной для службы маловато». Наконец, из Партизанского отряда 12-й кавалерийской дивизии сообщили, что две собаки «произвели много красивых разведок». Хорошие отзывы пришли также от командования 196го пехотного и Кабардинского конного полков.

Впрочем, бывали случаи, когда войсковые начальники оставались недовольны своими четвероногими подчиненными. Так 26 марта 1916 г. командир 16-го стрелкового полка просил отчислить прибывших в полк в октябре 1915 г. собак, поскольку по его мнению они были непригодны к разведывательной службе. Похожая история случилась и в 4-м Заамурском пограничном пехотном полку, где по донесению командира полка «одна собака оглохла, две, будучи спущены с ошейника, убежали и две плохо несут сторожевую службу, видимо потеряв чутье». В июле были возвращены в школу собаки вместе с вожатыми из 103-го Петрозаводского пехотного полка, прибывшие в марте.

Штабс-ротмистр Щербатов отмечал, что недоразумения нередко происходили из-за нежелания офицеров считаться с мнением инструкторов о порядке применения собак, кроме того, значительный вред работоспособности наносило практиковавшееся в некоторых полках кормление собак остатками солдатской пищи. Разумеется, рацион русского воина был весьма сытным (на передовой солдаты получали фунт мяса в день), но нормальное для человека содержание соли и специй в пище для служебной собаки часто равносильно полной или частичной потере чутья, на которое как раз и жаловались некоторые командиры полков. Кстати, в школе собак кормили преимущественно сырым мясом.

Однако в целом командование дивизий и армий ЮгоЗападного фронта положительно оценивало возможности использования четвероногих воинов, придя к выводу: «Сторожевые собаки, присланные из специальной школы проводников, приносят несомненную пользу» или «ввиду ограниченного числа хороших сторожевых собак в полках армии опыт их применения для целей разведывательной и сторожевой службы мал, но по отзывам строевых начальников они полезны и желательны». За период с осени 1915 г. по май 1916 г. из находившихся на фронте собак убита была всего одна и еще одна ранена.

Эти эксперименты на Юго-Западном фронте заставили Ставку Главковерха задуматься об оснащении собаками всей действующей армии. Из штаба Главковерха была направлена телеграмма, в которой у командующих и начальников штабов армий и корпусов требовался отзыв о пользе применения собак, а также об их желательном количестве в полках. Вскоре Ставка получила рапорта, в которых сообщалось, что по мнению большинства войсковых начальников необходимо организовать полковые команды — по 8 собак в пехотном полку и по 6 — в кавалерийском.

В начале осени 1916 г., когда линия фронта после наступления русских армий стабилизировалась и позиции приобрели свой привычный вид, в школу военных сторожевых и санитарных собак начали поступать многочисленные рапорты от командования полков и дивизий о выделении собак для несения охранной службы. По утвержденным Ставкой штатам войскам фронта были необходимы около 2000 собак, но таким количеством школа просто не располагала, ее вольеры позволяли принять лишь 300350 четвероногих питомцев. Кроме того, перед школой встала проблема комплектования: зимой 1915 г. и весной 1916 г. в ней проходили обучение собаки из полицейских управлений и подаренные хозяевами, но к лету этот источник иссяк, поэтому начальник школы предложил командованию фронта провести реквизицию собак, пригодных к несению военной службы. Впрочем, реквизицией, это можно было назвать лишь условно, поскольку князь Щербатов считал необходимым «реквизировать» недрессированных собак по цене 2545 рублей, а дрессированных — по 60125 рублей. Наиболее соответствующими боевым условиям он считал добермана, эрдельтерьера, ротвейлера и овчарку.

К сожалению, невозможно проследить дальнейшую деятельность школы и ее судьбу, равно как и деятельность питомцев школы до развала русской армии. Вероятно, полки и дивизии Юго-Западного фронта так и не получили необходимого количества собак.

В заключение стоит упомянуть о любопытном проекте господина В.П.Приклонского, предлагавшего использовать собак в качестве движущихся мин. По его замыслу они должны были нести на себе (или везти на тележке) груз взрывчатки для разрушения проволочных заграждений и укреплений полевого типа. Взрыв производил бы находящийся в укрытии проводник. Кроме этого Приклонский планировал снабжать собак минами с часовым механизмом для уничтожения неприятельских штабов и пунктов управления войсками. Против такого использования собак выступил начальник школы князь Щербатов, который считал, что подобные действия, особенно уничтожение штабов крайне затруднительны и не приведут к значительным успехам.


СОБАКИ В КРАСНОЙ АРМИИ

Вскоре после окончания Гражданской войны руководство Красной Армии решило всерьез заняться мобилизацией на борьбу с потенциальным противником всех ресурсов страны. Не были забыты и собаки. При этом спектр их военных профессий значительно возрос.

В середине 20х гг. школы по подготовке собак для санитарной и караульной службы и службы связи, а также инструкторов собаководов были созданы в большинстве военных округов. Несмотря на разнообразие природных и климатических условий, в большинстве округов основной «живой силой» были немецкие овчарки. Кроме них использовались и другие породы: в питомнике Кавказской Красной Армии главной караульной породой были кавказские овчарки, а для передачи донесений использовались доберманы; в Северокавказском, Приволжском и Украинском ВО разводили южнорусских овчарок, а в Сибирском ВО предпочитали лаек, предназначенных для буксировки по снегу пулеметов, установленных на лыжи. Это были основные породы, хотя до 1932 г. в отдельных питомниках обучались и ротвейлеры, и сенбернары, и водолазы, и колли, и эрдельтерьеры. Как правило, при каждом питомнике содержался десяток другой охотничьих собак: сеттеров, пойнтеров и гончих, так как многие красные командиры, особенно высшее звено были страстными охотниками. Впрочем, некоторые из них любили и служебных собак. Например, приказы школы питомника военных собак Кавказской Красной Армии пестрят фразами: «Исключить с довольствия одного щенка доберман-пинчера (сучонку), переданную начальнику Политуправления ККА товарищу Иппо». Просмотр документов подобных школ Московского, Белорусского и Приволжского округов показывает, что дарение щенков высшим чинам было довольно распространенным явлением.

Однако собак передавали и в другие заведения. Например 17 марта 1931 г. начальник школы военных собак Кавказской Красной Армии Павловский отдал следующий приказ: «Исключить из списков и довольствия одну собаку породы немецкая овчарка по кличке «Фугас», как непригодную к дрессировке и переданную в Наркомвнудел». А еще через месяц из-под его пера выпорхнул другой шедевр: на этот раз с довольствия сняли «двух собак породы доберман, кобелей под кличками «Вотан» и «Чарли», и переданных в питомник ЗакГПУ как слишком злобных».

В первые годы существования окружных школ служебного собаководства жизнь четвероногих курсантов была вполне сносной, поскольку НЭП наполнил рынок недорогим мясом и крупой и, как правило, собаки получали полагавшиеся им 400 граммов мяса и мясопродуктов в день. Беременные и щенные суки получали усиленный паек и свежее мясо. Дисциплина среди курсантов красноармейцев этих школ была достаточно жесткой. По крайней мере ни в одной из них не было зарегистрировано попыток переложить часть собачьего пайка (мясо, гречневая и пшенная каши) в собственный котел. Правда, повара и вольнонаемные рабочие по уходу за собаками были не без греха: «при осмотре собак обнаружено большое количество худых собак и щенят, несмотря на то, что крупа и мясо отпускаются вполне кондиционные и в достаточном количестве. Но недостаточно чувство ответственности поваров и рабочих собачьей кухни». Другим приказом курсантам предписывалось «следить, чтобы после кормежки морды у собак протирались чистыми тряпками и глаза промывались не менее 2 раз в день».

Распорядок курсантского и собачьего дня предусматривал трехразовое питание и выгул (примерно по 1,5 часа), трехчасовые учебные занятия, обязательный еженедельный осмотр ветеринаром. Во время выгула командиры следили, чтобы собаки не просто ходили и бегали, но и повторяли полученные навыки. За то, что «на утреннем выгуле собаки выгуливаются вяло, имеют печальный вид, а курсанты не пытаются развеселить их», командир подразделения получил наряд вне очереди. Также курсантам и командирам поручался контроль за половой жизнью питомцев: «наблюдаются случайные вязки, что происходит благодаря невнимательному отношению курсантов и недосмотру инструкторов за началом и окончанием пустовки, что выводит собак из строя на 12 месяца. Приказываю: положить конец подобным позорным явлениям и в дальнейшем буду за случайные вязки привлекать к ответственности вплоть до дисциплинарной и материальной».

Командование школ строго следило, чтобы курсанты хорошо обращались со своими питомцами: так, курсант избивавший свою собаку на глазах у товарищей получил не только «внушение» от них, но и 10 суток строгого ареста; другой, бросавший щенков в воду — 20 суток строгого ареста за «недопустимость подобного отношения к собаке, которая является новейшей техникой связи, к сбережению которой следует относиться как к сбережению оружия».

Жизнь в школах служебного собаководства зависела от того, что происходило в стране. Колхозное строительство конца 20х — начала 30х гг. привело к резкому сокращению поголовья скота, всего сельскохозяйственного производства и, как следствие, количественному уменьшению и качественному ухудшению рациона.

Как указывалось в направленном в Ветеринарное управление Красной Армии докладе школы питомника Ленинградского округа: «практикуется кормление собак трупами лошадей ввиду того, что невозможно приобрести необходимые продукты на рынке». Нечто подобное сообщал и начальник школы Сибирского ВО: «Собаки размещались по отдельным камерам в двух зданиях, служивших ранее карцерами дисциплинарного батальона. Добрая половина содержалась зимой в будках на привязи. Кормились собаки в течение года чрезвычайно однообразно. Полужидкая овсяная (гречневая) каша на мясном бульоне. Мясное довольствие состояло из мяса плохого сорта и такого же качества. Сюда шли коровьи головы, ливера, требушины... В сыром виде собаки не получали никакого корма и это обстоятельство дурно сказывалось на взрослых собаках. Зарегистрированные случаи импотенции кобелей и сук мы не могли объяснить ничем иным, как только авитаминозом...».

В результате собаки нередко голодали, особенно попав в подразделения связи стрелковых частей, где их кормили всего один раз в день, как отмечалось в донесении начальника войск связи Приволжского ВО: «Собаки исхудали, во время занятий бегают отыскивать мослы, выходят из повиновения, теряют навыки, приобретенные в школе... Плохое положение собак в частях усугубляется тем, что начальники различных степеней не верят в возможность эффективного их применения. Одному из лиц начсостава 34й стрелковой дивизии была придана собака для посылки и передачи донесений. Вместо этого он посылает собаку обратно к начальнику связи с запиской: «Пришли мне со своим псом кило пшеничного хлеба, я проверю, съест он его дорогой или нет».

Печальна была судьба собак, отдавших службе лучшие годы жизни. Если пограничникам частенько разрешали забирать состарившихся псов домой, то, например, в школе Московского округа их, «негодных к дальнейшему использованию собак пород эрдельтерьер, немецкая овчарка, кавказская овчарка приказываю передать в Козельскую контору «Союзпушнины» для уничтожения».

В начале 30х гг. в Красной Армии проводились разработки операций в глубоком тылу противника, в ходе которых важная роль отводилась диверсионным подразделениям, которые должны были дезорганизовать снабжение и управление. Наверное поэтому в конце декабря 1934 г. и начале января 1935 г. в районе Монино проводились испытания собак, обученных для диверсионной деятельности. По замыслу собаки, сброшенные с парашютом в специально сконструированных коробах, должны были доставить взрывчатку, которая находилась в седлах на спине, к бензоцистернам, на полотно железной дороги или к самолетам противника. При этом четвероногие не были смертниками, поскольку механизм седла состоял из бойка с пружиной, воздействующего на капсюль и механизма, воздействующего на шпильки, с помощью которых собака освобождалась от седла.

Первое испытание проводилось по самолетам на аэродроме: «две собаки породы немецкая овчарка, сброшенные с 300 метров, после раскрытия коробов уверенно пошли на цель. Альма немедленно сбросила седло рядом с целью, Арго не сумел сбросить изза неисправности механизма». На следующий день, сброшенные с той же высоты две овчарки, преодолев 400 метров по глубокому снегу за 35 секунд, сбросили седла со взрывчаткой на железнодорожное полотно. При этом они проявляли высокую сообразительность: «у собаки Нелли после освобождения из короба седло упало на землю, но Нелли подхватила седло зубами и донесла до самолета»*.

Руководитель испытаний, заместитель начальника Штаба ВВС Красной Армии Лавров, в своем докладе, направленном 4 января 1935 г. М.Н.Тухачевскому, Я.И.Алкснису и А.И.Егорову писал:

«Проведенные испытания показали пригодность программы подготовки собак... для выполнения следующих актов диверсионного порядка в тылу противника:

подрывы отдельных участков железнодорожных мостов и железнодорожного полотна, разных сооружений, автобронетанковых средств и т.д.;

поджоги строений, складов, хранилищ жидких горючих веществ, нефтяных приисков, железнодорожных станций, штабов и правительственных учреждений;

отравлению при помощи сбрасывания устройств с отравляющими веществами водоемов; скота и местности, когда сама собака является источником заразы, возможное распространение эпидемий.

Полагал бы целесообразным... организовать в 1935 г. школу Особого Назначения, доведя количество подготовленных людей до 500, а собак до 10001200...

В целях предварительной охраны наших объектов оборонного значения от диверсионных собак теперь же дать директивные указания приграничным военным округам уничтожать собак в любом месте их появления, особенно в районе аэродромов, складов, железнодорожных линий и бензохранилищ...».

Чуть позже, в конце марта 1935 г. на Научно-исследовательском Автобронетанковом полигоне в Кубинке прошли испытания собак — истребителей танков и приспособлений для защиты последних от действий четвероногих мин. В принципе, собака могла уцелеть: для подрыва танка использовалось вышеописанное седло, но в реальности (собака, как правило, заползала с взрывчаткой под танк) шанс на спасение был близок к нулю.

Попытки использовать собак в качестве противотанкового средства предпринимались и раньше: в 193132 г. в школе служебного собаководства Приволжского ВО в Ульяновске, в Саратовской бронетанковой школе и лагерях 57й стрелковой дивизии; в Кубинке также проверялись и приспособления для защиты танков от собачьих атак. Для того, чтобы оградить бронированные машины от подлезания снизу и броска на лобовую броню, были использованы сетки, но псы после неудачной попытки обходили это препятствие сбоку. Пулеметный огонь не всегда оказывался действенным: подползавшие собаки иногда оставались незаметными для механика водителя, кроме того у него было слишком мало времени, чтобы поразить своего противника до того момента, когда тот оказывался в «мертвом» пространстве пулемета.

В итоге было рекомендовано следующее приспособление: «Передняя сетка с металлическими шипами внизу, препятствующая подлезанию под днище танка и верхними шипами на сетке и броне, предохраняющая от прыжка на танк». Однако такое сооружение не было принято на вооружение: шипы внизу сетки уменьшали скорость, особенно по рыхлой почве, а те, что были непосредственно на корпусе могли стать причиной гибели экипажа в случае необходимости покинуть машину. Поэтому самым эффективным средством защиты оставались стремительный маневр и огонь: при испытаниях выяснилось, что при перемене направления движения танка большинство собак отходит в сторону. Действенным было сопровождение обыкновенных танков огнеметными, залпы которых также распугивали почти всех боевых собак, хотя находились и такие, что продолжали бросаться на танк даже после того, как были опалены огнеметной струей.

Результатом экспериментов по использованию собак стал доклад начальника Центральной школы связи Н.Н.Черепенина о необходимости создания специальной школы, которая готовила бы собак диверсантов и собак — истребителей танков, а также их вожатых.

Впоследствии связные, санитарные и розыскные собаки активно использовались на советско-финляндской войне, но пик их активного применения пришелся на годы Великой Отечественной войны.

В эти годы на фронте находились около 60 тысяч четвероногих бойцов.

Собаки — истребители танков вывели из строя более 300 единиц бронетехники противника. Собаки инженерно-саперной службы использовались в 2 отдельных полках, 19 батальонах и 29 ротах; с их участием было обезврежено более 4 миллионов мин и фугасов. 36 батальонов и 69 взводов нартовых упряжек были сформированы в годы войны. Когда под вражеским огнем невозможно было доставить боеприпасы, собаки, служившие в этих подразделениях, подтаскивали патроны и малокалиберные снаряды. Почти 700 тысяч раненых красноармейцев и командиров было вывезено с поля боя четвероногими санитарами.

За боевые подвиги многие вожатые собак минеров, санитаров и истребителей танков получили боевые награды, а те, кто повинуясь рефлексу повиновения, лез в самое пекло, в лучшем случае получали кусок сахара или ломоть хлеба, ведь рацион красноармейца был куда скромнее, чем паек русского солдата времен 1й Мировой войны.

The Irish wolfhound Bally Shannon, hero of war and famous representative of a noble breed.

Об этой собаке - http://www.irishwolfhounds.org/ballyshannon.htm

ochin liubliu dobermanov,  nadeius  zavidu  kagdanibut

Щас открою.

А что тема никого кроме меня не интересует?

В Древней Греции и Риме собаки стали играть гораздо более значительную роль. В «Одиссее» Гомера старый пес Аргус — единственный, кто признает неузнаваемо преображенного Одиссея. Это, вероятно, первый случай собачьей верности, описанный в литературе. Естественно, особым спросом пользовались боевые псы, могучие и неустрашимые. В армии Александра Македонского они занимали почетное место. Весьма ценились и собаки охотничьих пород, борзые и гончие (в честь них названо созвездие Гончих псов, оставшихся на небе вместе со своим хозяином, Актеоном). Знаменитые молосские доги, чье изображение встречается на монетах и фресках, дали начало многим современным породам.
В Риме боевые собаки стали выступать как гладиаторы, в одиночку соперничая с быками, львами, слонами, медведями. Но в Риме получили распространение и миниатюрные декоративные мелиты, предки нынешних болонок. Увлечение матрон собачками было так велико, что императоры неоднократно осуждали его, так как, по их мнению, это препятствовало благородным дамам обзаводиться детьми. Не уступали в привязанности к своим питомцам и мужи: знаменитое изречение «Чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся собаки» приписывается Юлию Цезарю. В 1-м веке до н. э. появляется первый известный нам трактат о собаках. В энциклопедическом сочинении Марка Теренция Варрона «О сельском хозяйстве» (De re rustica) он описывает различные типы собак, как выбрать щенка, собачий корм, размножение и способы дрессировки собак.

В Греции и Риме известно множество монет с изображением собак, древнейшие из которых датируются 6-7 вв. до н. э. Собаке, спасшей древнегреческий полис Коринф, был даже поставлен памятник. Трогательная находка в засыпанных пеплом Помпеях потрясла воображение археологов: большой пес прикрывал собою тельце ребенка. Надпись на серебряном ошейнике гласила, что собака дважды спасла жизнь своего хозяина.

(с) http://dog-dogi.narod.ru

Охотничьи и боевые собаки ассирийцев
Самая старая иллюстрация догообразной собаки дошла до нас из 12 столетия до н.э., со стен вавилонского храма. На ней изображена сильная догообразная собака, на поводке у древнего ассирийца. Ассирийская боевая собака очень напоминает современного тибетского дога и, если бы не короткая шерсть, была бы с ним полностью идентична. Высокогорье Тибета считается исходным пунктом всех догообразных собак. Также встречаются постоянные упоминания о догообразных индийских собаках у писателя Altertums, и более поздние у греков и римлян. Следует понимать, что догообразные попали в Индию из Тибета через Гималаи.
Александр Македонский во время похода в Индию получил догообразных собак в качестве подарка от греков, известных в те времена специальным воспитанием молоссов. Позднее из Греции и Рима через Альпы эти собаки попали и в Западную Европу.
Очевидно, что кинологическая культура римлян позволяла уже выделить догообразных собак в особую породу, и наряду с тяжелыми боевыми собаками выводились более легкие формы догообразных для охоты. Наряду с этим они импортировали уже сильно измененных британских собак. На римских аренах устраивались бои боевых собак римлян против гигантских молоссов из северной Греции. Отбор собак-гладиаторов осуществлял специальный «Procurator cynogie». Можно предположить, что потомки этих собак были позднее завезены в Европу кельтами, а их потомки - в Англию и Ирландию, где их свободно скрещивали с ирландскими волкодавами.
Находки черепов больших собак, относящихся примерно к тому же времени, позволяют предположить наличие догообразных собак в средней России, Польше и средней Германии. Известно, что германцы привозили догообразных собак из военных походов и сами охотно использовали их в битвах и на охоте. В алеманских законах 7 столетия н.э. встречается упоминание о штрафе за убийство боевой собаки – виновный обязан был уплатить за убийство догообразной собаки корову или же ее стоимость.

(с) http://www.greatdane.ru

Отредактировано Crazy Zoologist (09 April 2009 02:17:37)

Почти две с половиной тысячи лет собаки используются в ратном деле

Собаки участвовали в войнах с древнейших времен. Еще в четвертом веке до нашей эры халдеи при вторжении в Южную Месопотамию перед атакой надевали на своих псов тяжелые металлические ошейники с острыми кривыми ножами. Древние египтяне обучали собак искать на поле боя оставшихся в живых воинов. Греки считали, что друг человека может быть прекрасным защитником военных лагерей и крепостей.

"ЛЕГИОНЕРЫ", "РЫЦАРИ", "СОЛДАТЫ"

Но особенно активно служили собаки в римских легионах. Для обороны и нападения использовались молосские доги, обладавшие мощными клыками. Вдобавок на них надевали ошейники с торчащими в разные стороны лезвиями. Псы выглядели настолько устрашающе, что при их виде враг, случалось, обращался в бегство. Кроме того, римляне держали связных собак. Судьба их, однако, была печальна. Приказы и донесения помещали в небольшой медный цилиндр, который четвероногий гонец должен был проглотить. Но чтобы извлечь послание, пса, как правило, убивали.

Средневековые войны также не обходились без собак. Они порой носили специальные доспехи, снабженные острыми шипами и прикрывавшими все тело животного. Свободными оставались лишь лапы, хвост и пасть. Врагам приходилось туго, когда они сталкивались на поле боя с четвероногими "рыцарями".

В России первая известная собака-солдат принадлежала Петру Великому. Во время военных походов она доставляла его приказы командирам и приносила обратно их донесения. Потом долгое время непосредственно в ратной сфере собаки задействованы не были. Лишь в Xix веке их начали вводить в штатные расписания частей и подразделений русской армии. Так, на Кавказе завели сторожевых собак, которые, как и положено бойцам, получали специальные кормовые пайки и несли ночами караульную службу на подступах к укреплениям. Такие же псы участвовали и в обороне Севастополя во время Крымской войны. А в период Русско-японской войны помимо сторожевых использовались санитарные собаки - закупленные за границей колли и эрдельтерьеры.

И все же первые питомники для разведения и обучения собак, предназначенных специально для армии (в качестве связников), в России были организованы лишь в 1912 году - в лейб-гвардии Измайловском полку (Петербург), а затем в лейб-гвардии Гусарском полку (Царское Село). Между тем в 1914 году в германской армии, например, насчитывалось 30 тыс. хорошо обученных военных собак против всего лишь 300 русских. Да и тех целенаправленно начали готовить только после начала Первой мировой войны.

В апреле 1915 года по приказу командования Юго-Западного фронта была создана Школа военных сторожевых и санитарных собак. Ее "выпускники" неплохо зарекомендовали себя в боях, и встал вопрос о необходимости применения псов-воинов во всей русской армии.

В это же время появился проект Приклонского. Он первым предложил использовать собак в качестве живых мин: нести на себе заряд взрывчатки для разрушения проволочных заграждений и полевых укреплений. Однако эта инициатива не получила поддержки у командования. Ну а затем наступил 1917 год, и о военных собаках позабыли вовсе.

ЧЕТВЕРОНОГИЕ "КРАСНОАРМЕЙЦЫ"

Становление и развитие служебного собаководства в советское время связано прежде всего с именем ученого-кинолога Всеволода Языкова, автора многих книг по теории дрессировки и работе собак в ратной сфере. Забегая вперед, скажу, что его научные методы легли в основу теории и практики служебного собаководства в армии, в пограничных и внутренних войсках. Еще в 1919 году именно Языков впервые обратился в Штаб Красной Армии с предложениями о принципах организации служебного собаководства в РККА. Но только спустя пять лет, 23 августа 1924 года, вышел приказ Реввоенсовета СССР # 1089, согласно которому в Москве при Высшей стрелково-тактической школе организуется Центральный учебно-опытный питомник-школа военных и спортивных собак. Первым начальником школы был назначен Никита Евтушенко. К сожалению, в 1938 году Языков погиб в горниле сталинских репрессий.

Перед Центральной и основанными годом позже окружными школами стояли серьезные задачи. Первой такой задачей стала подготовка кадров и внедрение новых видов применения и дрессировки собак. Ввиду отсутствия опыта в этом деле в первые годы активно привлекались специалисты со стороны. Так, в школе работали знаменитые цирковые артисты Владимир и Анатолий Дуровы.

Вскоре при школе была организована научно-экспериментальная лаборатория. В ней долгие годы трудились профессор Фролов, доктор биологии, профессор Ильин, врач-психиатр Гольц и многие другие крупные специалисты. В лаборатории проводились исследования, которые впоследствии позволили применять индивидуальный подход к различным видам собак. Шла работа по использованию собак как биологических индикаторов на присутствие в воздухе и на земле отравляющих веществ. Начали проводиться эксперименты по выведению новых служебных пород.

Постепенно, благодаря деятельности Центральной школы, растет популярность служебного собаководства в стране. Небольшие секции любителей-собаководов объединяются в клубы в системе ОСОАВИАХИМа (Общества содействия обороне, авиации и химическому строительству, предшественника ДОСААФ и РОСТО). Повсеместно проходят выставки собак.

Но одновременно выясняется, что остро не хватает животных, способных быть помощниками красноармейцев.

Собаководы в 1932-1934 годах выезжают на Север, в Тиманскую и Большеземельскую тундры, на полуостров Ямал, на Кавказ и в Среднюю Азию. Они отбирают и вывозят оттуда большое количество лаек, овчарок местных пород. Впоследствии все эти собаки проходят всесторонние испытания на пригодность для выполнения различных задач в РККА.

В 1930 году слушатель курсов военного собаководства Шошин выступил с предложением об использовании животных для подрыва танков. Подробное техническое обоснование внес командир взвода седьмого полка связи Нитц. В том же году новый способ применения военных псов был испытан в Ульяновской окружной школе и показал хорошие результаты.

Четыре года спустя на аэродроме в Монино Московской области были проведены испытания собак-диверсантов. Их сбрасывали с парашютом в специальных коробках. На спине у животного находилась взрывчатка, которую требовалось сбросить на железнодорожное полотно или у самолетов противника. Механизм седла со взрывчаткой был устроен таким образом, что собаки не должны были погибнуть. Они же не только прошли испытания, но и проявили редкую сообразительность. Например, у собаки по кличе Нелли после приземления седло упало. Тогда она подхватила его зубами и сама донесла до самолета.

Вскоре, в феврале 1935 года, был назначен четвертый со дня основания начальник Центральной школы. Им стал легендарный Григорий Медведев. До сегодняшнего дня он является единственным в России генералом от собаководства. При нем школа из полувоенной организации превратилась в хорошо организованную воинскую часть.

ИСПЫТАНИЕ ХАЛХИН-ГОЛОМ И ФИНСКОЙ...

Для выявления степени выносливости собак проводятся многочисленные испытания. Так, было устроено несколько велопробегов с четвероногими служивыми на большие расстояния. Особенно трудным оказался маршрут в горах Кавказа общей протяженностью 460 км (1936 год). Осложнили экспедицию плохие погодные условия, размытые дороги. Тем не менее собаки доказали, что способны переносить длительные переходы по сильно пересеченной местности вне зависимости от капризов природы.

Первое же боевое крещение воспитанники школы прошли в 1939 году. Две роты специального назначения под командованием полковника Медведева и военкома отряда Олейника были отправлены в Монголию и участвовали в разгроме японских войск в районе реки Халхин-Гол. В сражениях использовались сторожевые и связные собаки. Привозили в Монголию и противотанковых псов. Но в бой они, правда, так и не вступили.

В последовавшей затем финской кампании отлично зарекомендовали себя ездовые собаки. В условиях лесистой местности и суровой зимы они были незаменимы при эвакуации раненых с поля боя, ночами доставляли отрезанным от основных сил подразделениям продукты и медикаменты.

Ближе к концу финской войны возникла идея использовать собак для обнаружения "кукушек" - финских снайперов, проникавших в боевые порядки наших войск и прятавшихся на деревьях. Лайки, которые обычно хорошо работают при охоте на белок, прекрасно подходили для выполнения подобной задачи.

На практике, однако, такие собаки применены не были. Но опыт боевых действий в Финляндии натолкнул полковника Медведева на мысль о возможности использования четвероногих воинов в совершенно новом качестве - для обнаружения мин и взрывных устройств...

Накануне нападения гитлеровской Германии на СССР собаки являлись вполне полноправными бойцами Красной Армии. В годы Великой Отечественной войны на фронтах сражались 68 тыс. псов со своими вожатыми. Они уничтожили или подбили 300 танков противника, доставили 200 тыс. донесений, размотали 7883 км телефонного кабеля, вывезли с передовой 680 тыс. раненых, отыскали четыре миллиона мин и взрывных устройств. Однако подвиги четвероногих солдат и в 1941-1945 годах, и в ходе войн в Афганистане, Чечне нуждаются в отдельном рассказе...

Мария Гладыш "Независимое военное обозрение"

Поднимаю старую, но интересную тему.

А у кельтов? Говорят использовали предков бордоса...
Слышал недавно что армяне использовали крупных псов типа КО во время войны с персами. Не знаю насколько правда.

Статья известного историка и великолепного знатока античного военного дела Александра Нефёдкина:
http://www.vzmakh.ru/parabellum/n12_s7.shtml